Обнаженное солнце - Страница 36

– Да.

– А в этом что-то есть. Надо будет подумать. В общем, я пришел к выводам, верность которых не оставляет сомнений. Соотношение «робот – человек» в любом обществе, использующем труд роботов, постоянно возрастает, несмотря ни на какие законы, препятствующие этому. Рост идет медленно, но никогда не прекращается. Сначала прибавляется людей, а затем их опережают роботы, численность которых растет гораздо быстрее. Потом, после некой критической точки… А вот интересно, можно ли точно вычислить эту точку, представить ее графически? Снова ваша математика.

– Что же происходит после критической точки, доктор Квемот?

– А? Да-да. Людское население начинает сокращаться. Планета стремится к истинному социальному равновесию. Аврора придет к нему. Придет и ваша Земля. Земле на это может потребоваться несколько веков, но дело кончится все тем же.

– Что вы понимаете под социальным равновесием?

– Ситуацию, которая существует у нас. На Солярии, Мир, где люди составляют неработающий класс. Так что нам нечего бояться Внешних Миров. Стоит подождать каких-нибудь сто лет, и они все станут такими же Соляриями. Тогда и кончится, я полагаю, история человечества – по крайней мере, она придет к своему завершению. Наконец-то человек, сможет достичь того, к чему стремился и чего желал. Знаете, однажды я вычитал одну фразу – не помню где, – что-то о стремлении к счастью.

– «Все люди наделены Творцом некоторыми неотъемлемыми правами, – процитировал Бейли, – на жизнь, на свободу и на стремление к счастью».

– Вот-вот. Откуда это?

– Из одного старого документа.

– И посмотрите, как все изменилось на Солярии – а скоро так будет и по всей Галактике. Стремление достигнет своей цели. Человечество получит право на жизнь, на свободу и на счастье. Просто на счастье.

– Возможно, – сухо сказал Бейли, – но у вас на Солярии один человек убит, а другой находится при смерти. – Он почти тут же пожалел о своих словах – лицо Квемота приняло такое выражение, будто социолог получил пощечину. Старик понурил голову и сказал, не глядя на Бейли:

– Я ответил на ваши вопросы, как мог. Желаете узнать еще что-нибудь?

– Нет, достаточно. Благодарю вас, сэр. Прошу прощения за то, что растравил ваше горе, напомнив вам о смерти друга.

Квемот медленно поднял глаза.

– Трудно мне будет найти другого такого партнера по шахматам. Он всегда очень пунктуально соблюдал назначенное время и очень ровно играл. Хороший был солярианин.

– Понимаю, – мягко сказал Бейли. – Вы разрешите воспользоваться вашим видеофоном? Хочу поговорить со следующим, кого наметил посетить.

– Разумеется. Мои роботы к вашим услугам. А я вас оставлю. Сеанс окончен.

Через тридцать секунд после ухода Квемота рядом с Бейли возник робот, и инспектор снова подивился, как тут здорово все устроено. Он видел, что Квемот, уходя, нажал на кнопку – вот и все.

Может быть, сигнал означает просто «делай свое дело». А может, роботы слушают все, о чем говорят люди, потому и знают, что может пожелать человек в тот или иной момент, а если под рукой нет робота, подходящего умственно и физически для определенной работы, он тут же вызывается по радио.

Бейли на миг представил себе Солярию в виде сделанного из роботов невода, ячейки которого все сужаются и сужаются, и в каждой ячейке сидит человек. Он вспомнил слова Квемота о мирах, которые все превратятся в подобие Солярии, представил, как невод захлестывает Землю…

Ход его мыслей прервал робот, изрекший с механической почтительностью машины.

– Готов помочь вам, господин.

– Ты знаешь, как связаться с местом, где работал Рикэн Дельмар?

– Да, господин.

Бейли пожал плечами. И когда только он отучится задавать ненужные вопросы? Роботы знают все – и точка. Чтобы управлять роботами как надо, подумалось ему, нужно быть специалистом, вроде роботехника. Интересно, как это получается у средних соляриан? Наверное, так себе.

– Свяжись с ассистентом Дельмара, – сказал он роботу. – А если его нет на работе – разыщи, где бы он ни был.

– Да, господин.

– Подожди! – окликнул Бейли уходящего робота, – Который час теперь там, где работал Дельмар?

– Примерно шесть тридцать, господин.

– Утра?

– Да, господин.

У Бейли снова вызвал раздражение мир, подчинивший себя восходу и заходу солнца. Вот что значит жить на голой планете.

Он мельком подумал о Земле, но отогнал эту мысль. Пока он занимается делом, все хорошо, но, если позволит себе тосковать, он пропал.

– Все равно, найди ассистента, бой, и скажи ему, что дело государственной важности – да пусть кто-нибудь принесет мне поесть. Достаточно будет сандвича и стакана молока.

Задумчиво жуя сандвич с чем-то вроде копченого мяса, Бейли подумал кстати, что Дэниел Оливо, пожалуй, стал бы подозрительно относиться к любой пище после случая с Грюером. И возможно, был бы прав.

Он доел сандвич – как будто все в порядке, во всяком случае, пока – и отхлебнул молока. Ему не удалось узнать у Квемота то, что хотелось, но кое-что он все-таки узнал. По размышлении Бейли стало казаться, что узнал он много.

Почти ничего об убийстве, это верно, но зато кое о чем поважнее.

Вернулся робот.

– Ассистент готов к сеансу, господин,

– Хорошо. Были затруднения?

– Ассистент спал, господин.

– Но теперь-то проснулся?

– Да, господин.

И перед Бейли возник ассистент, который сидел в постели, надутый и недовольный.

Бейли попятился, точно внезапно наткнулся на силовой барьер. Снова от него скрыли нечто очень важное. Снова он неправильно задал вопрос.