Обнаженное солнце - Страница 46

– Никто ничего не искажал!

– И все Три Закона сформулированы правильно?

– Да!

– А я могу вам доказать, что неправильно, и, если вы не убедите меня в обратном, я по возможности повторю это перед всей Галактикой.

– Вы не в своем уме. Какое бы доказательство вы там ни выдумали, оно ложное, уверяю вас.

– Обсудим?

– Если это не займет много времени.

– Встретимся? Лицом к лицу? Худое лицо Либича передернулось.

– Нет!!

– До свидания, доктор Либич, Найдутся люди, которые меня выслушают.

– Подождите. Великая Галактика, да подождите же!

– Встретимся?

Роботехник медленно поднес руку к губам, помедлил, сунул в рот большой палец и уставился на Бейли пустым взором.

Что он, возвращается в младенчество, в возраст до пяти лет, когда ничто не запрещало ему встретиться со мной? – недоумевал Бейли.

– Встретимся? – повторил инспектор.

Либич медленно покачал головой.

– Не могу. Не могу, – простонал он едва разборчиво – мешал палец во рту. – Делайте что хотите.

На глазах у Бейли он отвернулся к стене, прямая спина согнулась, и дрожащие руки закрыли лицо.

– Что ж, хорошо, я согласен продолжать разговор по видео, – сказал Бейли.

– Извините меня. Сейчас вернусь, – не поворачиваясь, произнес Либич.

Бейли, освежившись в перерыве, смотрел на свое свежеумытое лицо в зеркале ванной. Кажется, он начинает чувствовать Солярию и соляриан? Пока трудно сказать. Он вздохнул, нажал кнопку – появился робот. Бейли, не оборачиваясь, спросил:

– Есть на ферме другой видеофон, кроме того, которым я пользуюсь?

– Еще три пульта, господин.

– Тогда скажи Клориссе Канторо – скажи своей госпоже, что я пока буду занимать этот и прошу меня не беспокоить.

– Да, господин.

Бейли вернулся туда, где в кадре так и оставался пустой угол комнаты Либича. Роботехник еще не вернулся, и Бейли настроился ждать, но ждал недолго. Вошел Либич, и его комната снова поехала вслед за ним. Очевидно, фокус тут же переместился с комнаты на человека. Бейли вспомнил, как сложно устроен видеофон, и не мог не подивиться совершенству аппарата.

Либич, кажется, вполне овладел собой. Он зачесал волосы назад и переоделся. Теперь на нем был свободный костюм из блестящего, отражающего свет материала. Он опустился на легкий стульчик, откинув его от стены, и спросил ровным голосом:

– Итак, что вы собирались мне сказать относительно Первого Закона?

– Нас никто не подслушает?

– Нет, я принял меры.

Бейли кивнул.

– С вашего разрешения я процитирую Первый Закон.

– Едва ли в этом есть необходимость.

– Все же позвольте: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред».

– И что же?

– Когда я высадился на Солярии, меня доставили в предназначенное мне имение на машине. Эта машина была закрыта со всех сторон, чтобы защитить меня от воздушного пространства. Как землянин, я…

– Знаю, знаю, – нетерпеливо прервал Либич. – Какое это имеет отношение к делу?

– Роботы, которые вели машину, не знали того, что известно вам. Я попросил открыть верх, и они тотчас повиновались. Второй Закон. Они обязаны подчиняться приказам. Мне, конечно, стало нехорошо, и я чуть не потерял сознания, пока машину опять не закрыли. Разве эти роботы не причинили мне вреда?

– По вашему же приказу, – отрезал Либич.

– Цитирую Второй Закон: «Робот должен повиноваться командам человека, кроме тех, которые противоречат Первому Закону». Как видите, они не должны были подчиняться мне.

– Чепуха. Ведь роботы не знали…

Бейли подался вперед.

– Ага! Вот оно! Прочтем же Первый Закон так, как его следует читать: «Робот не должен делать ничего, что, насколько ему известно, причинило бы вред человеку, или своим бездействием намеренно допустить, чтобы человеку был причинен вред».

– Само собой разумеется.

– Не думаю, чтобы это понимал средний человек – иначе средний человек сознавал бы, что робот способен на убийство.

– Безумие! Бред! – с лица Либича сползла всякая краска.

Бейли внимательно рассматривал свои пальцы. – Но ведь робот может выполнить невинное задание – ничего такого, что причинило бы вред человеку?

– Если ему прикажут.

– Да, конечно. Если ему прикажут, И второй робот тоже может выполнить невинное задание – ничего такого, что причинило бы вред человеку? Если ему прикажут?

– Да.

– а что, если эти два невинных задания, сами по себе совершенно безобидные, вместе взятые приведут к убийству?

– Что? – свирепо нахмурился Либич.

– Мне нужно ваше мнение как эксперта. Приведу вам условный пример. Предположим, человек говорит роботу: «Влей немного этой жидкости в стакан с молоком, который ты найдешь там-то и там-то. Эта жидкость безвредна. Я хочу только узнать, в какую реакцию она вступает с молоком, Когда я это узнаю, молоко будет вылито. Выполнив задание, забудь о нем».

Либич, все еще сердитый, молчал.

– Если бы я велел роботу влить таинственную жидкость в молоко, а затем подать молоко человеку, Первый Закон заставил бы его спросить: «Что это за жидкость? Не повредит ли она человеку? Даже если бы робота заверили, что жидкость безвредна, Первый Закон все же заставил бы его усомниться в том, и он отказался бы подать молоко. Но ему сказали, что молоко выльют, Первый Закон не включается. Разве робот не выполнил бы подобный приказ?

Либич молча злобно смотрел на Бейли.

– Второй же робот, который наливал молоко, – продолжал тот, – не знает, что в него что-то добавили. В.полном неведении он подает молоко человеку, и человек умирает.